Карл Вюртембергский вынужден был снова сильно потратиться на любовника – теперь уже чтобы откупиться. От переживаний подобного рода его здоровье стремительно ухудшалось. 6 октября 1891 года он скончался: как все считали, от разбитого сердца.
Пережив своего супруга всего на год, Ольга Николаевна умерла 20 октября 1892-го в возрасте семидесяти лет в королевском замке Фридрихcхафен.
Глава 4. Сокровище Александра II: великая княжна Мария Александровна, герцогиня Эдинбургская и герцогиня Саксен-Кобург-Готская
Спросите кого-нибудь, кто интересуется русской историей, о Марии Александровне Романовой. В лучшем случае вам ответят: «Вы об императрице Марии Александровне? Супруге Александра II?» Нет. Эти имя и отчество носила не только вышеупомянутая дама, но и ее дочь. Но уж если сама супруга Александра Освободителя, первая дама Российской империи, скромно стоит в тени российской же истории, то что говорить о другой Марии? В двадцать один ее выдадут замуж, и младшая Мария Александровна станет частичкой истории другой страны… Но начало ее истории было положено здесь, у нас.
В 1841 году цесаревич Александр, тогда еще только наследник престола, обвенчался с семнадцатилетней Максимилианой Вильгельминой Марией Гессенской, ставшей после крещения Марией Александровной. Цесаревич, женившись на немецкой принцессе, поддержал многолетнюю традицию российских императоров и… вместе с тем нарушил ее. Невеста наследника престола обязана быть безупречного происхождения, а между тем, хотя официально она считалась дочерью великого герцога Людвига II Гессенского, молва приписывала отцовство камергеру ее матери. Но совсем еще юная четырнадцатилетняя принцесса очаровала путешествующего по Европе двадцатилетнего Александра, и, несмотря на протесты матери-императрицы, ему удастся настоять на этом браке; три года спустя состоится свадьба. Сын изящной, изысканной женщины императрицы Александры; брат трех изумительно красивых сестер великих княжон Марии, Ольги и Александры; муж очаровательной юной супруги Марии Александровны… Что ж, Александр вполне мог ожидать, что и в его семье появятся на свет девочки, достойные остальных дам в семье. И девочка родилась, немногим более года после свадьбы. Но… это не наша героиня!
Однако не упомянуть ее нельзя.
Великая княжна Александра, первенец Александра и Марии, – желанный, чудесный ребенок. Красивая золотоволосая девочка. «Лина, Сашенька» – так ее ласково называли родные. Увы, Сашеньке не было и семи лет, когда она скончалась от менингита. До конца дней слезы будут наворачиваться на глаза Марии Александровны при упоминании старшей дочери. Идут годы. В семье один за другим рождаются мальчики – великие князья Николай Александрович, Александр Александрович (будущий император Александр III), Владимир Александрович, Алексей Александрович… И вот 18 октября 1853 года, спустя одиннадцать лет после рождения Александры, на свет появляется вторая дочь Мария. Мария Александровна. После нее родятся еще двое детей – великие князья Сергей и Павел Александровичи, но Мария так и останется единственной девочкой в семье. Для родителей ее рождение стало и радостью, и потрясением. После стольких лет, после смерти Сашеньки – и снова дочь!
Александр, через два года после рождения Марии ставший императором Александром II, писал: «Мы потеряли нашу старшую девочку, и так хотели еще одну – ее рождение стало нашей радостью и счастьем… Когда она занимается в классной комнате, наши расписания не совпадают, и мы можем гулять только изредка, но по воскресеньям она вся моя и мы непременно гуляем вместе… вчера, когда пришло время, я не мог не отправить ей телеграмму о том, как думаю о ней и о наших прогулках». Всю жизнь император в дочери, что называется, «души не чаял».
Правда, образ Сашеньки и ее печальная судьба навсегда останутся мрачной тенью царской семьи. В сентябре 1860 года маленькая Мария тяжело заболела. Баронесса фон Гранси писала приятельнице: «Бедная маленькая Великая княжна болеет тяжелейшей ангиной; вчера ее жизнь была в опасности, но сегодня ей уже лучше. Ночь прошла хорошо… Признаюсь, что я очень волновалась за нее – ведь ее сестре было почти столько же, когда она умерла, и я не могу перестать думать об этом».
Александра умерла, не дожив всего двух месяцев до своего седьмого дня рождения, и Мария едва не повторила ее судьбу – до ее седьмого дня рождения оставалось две недели.
Императрица Мария Александровна сходила бы с ума от горя у постели дочери, если бы… Если бы как раз в это время не производила на свет своего шестого сына, Павла. Что ж, опасность миновала – младшей Марии Александровне была суждена не такая уж короткая жизнь, особенно по меркам той буйной эпохи.
Так и протекало детство великой княжны – любимица отца, любимица матери, любимица двух младших братьев, Сергея и Павла (именно с ними, а не со старшими, Мария была особенно близка, да это и неудивительно, принимая во внимание разницу в возрасте).
Маленькая Мария смотрит на нас с фотографии. Светлое платье с нарядной полосатой отделкой странно контрастирует с коротко стриженой головкой – здесь великая княжна больше похожа на мальчика, чем на девочку. Упрямый взгляд – взгляд человека, который пусть и не всегда может настоять на своем, но будет хотя бы пытаться… Да, может, она не так красива, как ангелочек Александра, ее покойная старшая сестра. Но она умна, серьезна, настойчива и, безусловно, по-своему очаровательна. Да разве юные принцессы бывают другими? Только не в XIX веке! Как писала подруга ее детских лет принцесса Мария Гессенская, «Марии… теперь почти одиннадцать, у нее милое круглое лицо и светлые волосы, которые она носит заплетенными в косички. Она не такая тощая жердь, как я сама, и ниже ростом. Я всегда очень завидовала ее прелести».
Марии было всего двенадцать, когда в семье случилась очередная трагедия – смерть старшего сына Николая. Он родился через год после Александры, а теперь, в свои двадцать два, скончался от туберкулеза. Скончался в ужасных мучениях… Марии пришлось как взрослой утешать и мать, и невесту очень любимого ею брата. Датская принцесса Дагмар, в крещении Мария Федоровна (в семье ее называли «Минни»), останется в семье, выйдя замуж за следующего по старшинству брата, Александра, будущего Александра III. Юной Марии всегда нравилась очаровательная, умная Минни – никто еще тогда не знал, что Марии предстоит войти в ту же семью, в которую уже вошла старшая сестра Минни Александра, выйдя замуж за будущего короля Англии Эдуарда VII.
Великая княжна получила прекрасное образование. Няню Екатерину Ивановну (так стали звать англичанку Китти в России) сменили аристократки-воспитательницы. Сперва Анна Федоровна Тютчева, старшая дочь поэта, – она занималась с Марией, пока той не исполнилось тринадцать, а затем удалилась от двора. Потом – графиня Александра Толстая, приходившаяся двоюродной теткой писателю Льву Толстому.
Великая княжна блестяще играла на рояле…
Шли годы, Мария росла – и вот на фотографиях мы видим уже не стриженную под мальчишку маленькую девочку, а взрослеющую с каждым годом барышню. Очаровательную барышню. Те, кто годы спустя будет говорить о том, что Мария Александровна некрасива, просто не видел ее в юности! Летом 1867 года императорская семья отдыхала в Крыму, куда в августе на огромном пароходе «Quaker City» («Город квакеров») прибыла делегация из США. На борту был и начинающий журналист Сэмюэл Клеменс, тот самый, который войдет в историю мировой литературы под именем Марка Твена. Именно благодаря ему мы и можем «увидеть» Марию-подростка. «Ей четырнадцать лет, она светловолоса, голубоглаза, скромна и очаровательна… Императрица и маленькая Великая княжна одеты в простые фуляровые костюмы в мелкую синюю крапинку; костюмы отделаны синим; вокруг талий обеих дам повязаны синие пояса; льняные воротники и „пасторские“ галстучки из муслина; соломенные шляпы с низкими тульями отделаны синим бархатом; зонтики и перчатки телесного цвета. На Великой княжне туфли без каблуков. Сам я, конечно, этого не знал, но так сказала одна из присутствовавших дам. Я не смотрел на ее туфли. Волосы у нее – и я был рад это отметить – ее собственные, заплетенные в толстые косы, которые спускаются по спине… Принимая во внимание доброжелательное выражение на лице императора и кротость его дочери, я задался вопросом – не поколеблет ли она решимость царя отправить какого-нибудь несчастного в Сибирь, если станет просить за него? Каждый раз, когда их глаза встречались, я все больше осознавал, какую потрясающую власть эта хрупкая робкая школьница могла бы иметь, если бы захотела. Она могла бы управлять самодержцем России, чье слово – закон для семидесяти миллионов человек! Она всего лишь девочка… но никогда ранее девочка не пробуждала во мне такого необычного интереса. Новые непривычные ощущения такая редкость в нашей однообразной жизни, и сегодня я их испытал».